Сеть [Buzz] - Андерс де ла Мотт

На самом деле Ребекка еще до конца не определилась. С таким же удовольствием она могла бы подобрать с земли камень побольше и послать прямо в его окно. Око за око, так сказать… Это в его стиле.

Она уже начала оглядываться в поисках подходящего метательного снаряда, когда между деревьев вдруг появился маленький песик. Видимо, он приближался к ней с подветренной стороны, потому что обнаружил ее только тогда, когда уже буквально наткнулся на нее, и, отскочив назад, яростно залаял.

— Тарзан, Тарзан! — позвал чей-то голос со стороны освещенной дорожки в ста метрах справа. Затем она различила два быстро приближавшихся силуэта.

Проклятье! У нее нет никакого желания объяснять каким-то вонючим собачникам, почему она притаилась за домом.

Фигуры подходили все ближе. Ребекка быстро оценила ситуацию: двое мужчин, один повыше с фонариком в руке, второй значительно ниже ростом, бегущий на несколько шагов впереди. Она стояла и ждала их, в то время как Тарзан продолжал истерически тявкать.

— Тсс! — попыталась она договориться с псом. — Хорошая собачка, хороший Тарзан!

Сделав пару шагов в сторону пса, она присела на корточки, чтобы успокоить его. Однако пес сделал яростный бросок в сторону ее ног, и она поспешно поднялась.

Гребаная дворняжка!

— Вот ты где, Тарзан!

Низенький поймал собаку и взял ее на руки, словно ребенка. Пес мгновенно замолчал и лизнул его в лицо.

— Простите нас, — проговорил он. — Тарзан привык свободно бегать здесь по вечерам, ни с кем не встречаясь. Мы просим прощения, если он вас напугал…

— Ничего страшного, — пробормотала Ребекка. — Больше всех испугался он сам.

Теперь их нагнал второй мужчина. В руках у него был фонарик, свет которого он направлял на покрытую снегом землю. Однако этого освещения хватило, чтобы она узнала лицо, мелькавшее в тренажерном зале полицейского управления. Это был Петер Глад.

Глава 33. Mirage[123]

— Ты когда-нибудь слышал о корпорации PayTag?

Название показалось ему знакомым, но он не мог вспомнить, в какой связи с ним сталкивался.

— Это глобальное консалтинговое предприятие, специализирующееся, среди прочего, на интернет-безопасности. Каким-то невероятным образом Филиппу удалось провести с ними переговоры так, что они готовы выложить кругленькую сумму за контрольный пакет акций ArgosEye. Филипп и другие разом разбогатеют, в то время как предприятие приобретет совершенно новые возможности в плане бизнеса…

Эйч Пи откинулся на спинку дивана. Так вот на что намекал Бинс во время своего пьяного выступления в баре! Имея за спиной глобальную корпорацию, а в кассе — свеженькие миллионы долларов, предприятие могло бы расти, совершенствовать свой инструментарий, усиливать контроль…

Но, судя по всему, Анна не захотела пойти на сделку. Как и Монике, ей все менее импонировало то, во что потихоньку превращалась фирма.

Она сама стала одним из первых бизнесменов информационных технологий, выстроила свою карьеру, выросла на волне развития Интернета. А теперь ей пришлось бы содействовать его ограничению, затыкать людям рот и прятать неудобную для кого-то правду, используя собственные механизмы Интернета.

Да уж, он прекрасно понимал, почему Анна уперлась. А по словам Моники, у нее был в рукаве последний козырь. Хотя правление проголосовало против ее воли, она нашла способ помешать им, сорвать сделку перед самым носом жадных дворняжек…

— Должно быть, Филипп каким-то образом дознался, в чем суть, и вызвал ее на разговор… — продолжила Моника, вернувшись из кухни с новым чайником чая. — Понятия не имею, что там между ними произошло, но Анна испугалась — струхнула не на шутку… — Она отпила еще глоток чая.

— Поэтому она уехала из страны?

Моника кивнула.

— Анна позвонила мне из Лондона и сказала, что уехала на несколько недель, не раскрывая причину своего внезапного отъезда. Но мне достаточно было услышать ее голос, чтобы все понять… Позднее она позвонила мне из Дубая и рассказала еще кое-что. Задним числом я поняла, что это было в тот самый вечер, когда она…

Моника смолкла.

— Так вся эта история, рассказанная Филиппом, о том, что она якобы взяла отпуск на год…

— Брехня чистейшей воды, как и то, что ее смерть вызвана несчастным случаем. Полиция Дубая уверена, что ее убили. Они подали в международный розыск сведения о подозреваемом…

Эйч Пи беспокойно заерзал, но она, казалось, не обратила на это никакого внимания.

— Но по этому пункту Филипп стал насмерть. Никакая информация, способная поставить под удар сделку, не должна просочиться вовне. После того, что произошло с Анной, я не решилась спорить. К тому же я зависима от него…

— Каким образом? — Эйч Пи с интересом подался вперед.

— Я ближайшая родственница Анны, наши родители умерли — это означает, что я унаследую ее долю акций предприятия.

Он наморщил лоб.

— С какой стороны это может быть проблемой? Ведь ты получишь за это немалый куш, когда состоится сделка…

Моника фыркнула.

— Анна не желала брать у них денег. Что бы ни случилось, она намеревалась сохранить свои акции и не дать PayTag поглотить ее детище, во всяком случае, сопротивляться этому до конца…

Она вдруг поднялась и начала звенеть посудой, хотя в чашках еще оставался чай. Затем остановилась и повернулась к нему.

— Ты не хочешь выйти со мной на террасу? Мне очень нужно покурить…

— Но у тебя же кровь! — воскликнул мужчина с собакой.

Глад перевел свет фонарика на ее ноги. Небольшое темно-красное пятно стало проступать на джинсах чуть выше ботинка. Сняв перчатку, Ребекка наклонилась и зажала его пальцем.

Мужчина оказался прав.

— Стыдись, Тарзан! — сказал мужчина с собакой. — Мы дико извиняемся…

Глад направил луч фонарика выше. Когда свет достиг ее лица, она заметила, как он замер.

— Меня зовут Пьер, а это Петер, — вставил хозяин собаки. — Мы живем вот тут. — Он указал на дом, расположенный позади них. — Пошли к нам, мы заклеим тебе рану пластырем и, конечно же, возместим стоимость джинсов…

— Это совершенно необязательно, — начала она, но он прервал ее.

— Нет-нет, я настаиваю — это самое малое, что мы можем сделать в такой ситуации, правда, Петер?

— Но если она не хочет? — пробормотал Глад.

— Чушь! — фыркнул Пьер. — Пошли в дом!

Он взял ее под руку, — но не грубо, а так, словно они уже стали добрыми друзьями, — и повел ее на дорожку. Тарзан пытался протестовать против ее общества, но Пьер цыкнул на него.

— Фу, Тразан, не смей рычать на друзей. Кстати, как, ты сказала, тебя зовут?

— Ребекка, — пробормотала она. — Ребекка Нурмен.

Она бросила быстрый взгляд через плечо в сторону Глада, но выражение его лица невозможно было разглядеть в темноте.

Она курила голубой «Бленд», что его нисколько не удивило. Сам он достал пачку «Мальборо», купленную в киоске в метро, затем стал рыться в карманах в поисках одноразовой зажигалки. Ему так не хватало старой доброй «Зиппо».

— Ты сказала, что зависишь от Филиппа — что ты имела в виду? — спросил он, поднося зажигалку к их сигаретам.

Прежде чем ответить, Моника сделала глубокую затяжку.

— Я не желаю принимать проклятые деньги от PayTag, это просто исключено. Это равносильно предательству по отношению к Анне. С другой стороны, я не могу оставить акции себе, потому что тогда я стану совладельцем монстра, с которым моя сестра намеревалась бороться, так что я оказалась в западне.

Она сделала еще пару нервных затяжек, затем раздавила окурок в перевернутом вверх дном цветочном горшке, стоящем на пластмассовом столике.

— Филипп предложил мне, что он лично выкупит у меня акции, и хотя я понимаю, что он затем перепродаст их PayTag, для меня это все же наиболее приемлемый выход…

— А что, ты не можешь продать акции кому-нибудь другому? Человеку со стороны?

Она безнадежно махнула рукой.

— Кто захочет их купить? Предприятие не зарегистрировано на бирже, и желающие в очереди не стоят… ArgosEye, строго говоря, не приносит прибыли…

Эйч Пи сделал последнюю затяжку и запустил окурок на покрытый снегом газон. Небольшой поток искр, затем шипение.

— У меня есть одно предложение, — улыбнулся он.

Все происходящее отдавало сюрреализмом.

Собачник Пьер втащил ее в квартиру, усадил на диван и быстро организовал ей чашку напитка, который оказался самым вкусным капучино из всех, что ей когда-либо довелось пить. И теперь она сидела напротив Глада, пока Пьер искал на кухне аптечку первой помощи. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

Вид у него был крутой, этого она не могла отрицать. Угловатое лицо, темные глаза и осанка, свидетельствовавшая о том, что он в состоянии постоять за себя в бою. На несколько секунд Ребекка пожалела, что оставила телескопическую дубинку в кармане куртки. Но не набросится же он на нее прямо здесь, на глазах у свидетеля?